Сборник медицины

С возрождением наук в раннем Средневековье врачи не сразу почувствовали потребность в анатомически точном отображении натуры, и даже когда такая необходимость возникала, решить проблему было невозможно: человеческие тела было запрещено расчленять и изучать. По этой причине среди медиков не существовало никаких иных представлений об анатомии, кроме тех, которые содержались в трудах античных и арабских авторов. Даже после того, как изучение мёртвых тел в XIV веке было разрешено, а книгопечатание с середины XV века стало стремительно распространяться по всей Европе, спрос на анатомические изображения был весьма незначителен.

Однако постепенно, вместе с рецепцией античных художественных образов и с развитием графических и пластических искусств у художников Возрождения возник настойчивый интерес к изучению обнажённой натуры и воспроизведению человеческой фигуры, которое было бы основано не на отвлечённых образах средневековых миниатюр и рисунков, а на практических знаниях. Взаимодействие художников с медиками-гуманистами благоприятно повлияло на последних: возникло понимание того, что в обучении будущих врачей анатомические знания необходимо передавать не только посредством текста, но и с помощью визуальных образов.

«Сборник медицины» стал первым полноценным опытом, соединившим практическое художественное мышление Возрождения с нуждами медиков конца XV столетия. Как и у многих ранних печатных книг, история этого сочинения туманна. Иоганн де Кетам — неизвестный немецкий врач, который жил и работал в Италии и которому в колофоне приписывается авторство «Сборника», — как показывают современные исследования, был в лучшем случае лишь составителем и редактором оригинальных текстов других авторов.

Книга начинается без каких-либо вступительных замечаний, переходя сразу к содержанию трактатов. Название «Сборник медицины» появляется на первой странице над круговой диаграммой, служащей для диагностики по образцу мочи пациента. В то время это был один из важных методов, и для постановки диагноза врачи использовали её цвет, запах и даже вкус. Затем следуют описания практик кровопускания, которые проиллюстрированы гравированным изображением мужской фигуры с описанием артерий и вен, а также сопроводительным текстом о том, где и когда брать кровь у пациента. Далее помещена ятроастрологическая фигура Зодиака, где каждая часть тела отмечена одним из двенадцати его знаков с объяснениями, когда — в зависимости от времени года — не следует брать кровь из определённых частей тела.

Следующий раздел посвящён гинекологии, акушерству и деторождению. Он сопровождается иллюстрацией с фигурой беременной женщины. Последние два раздела описывают разнообразные травмы и болезни и иллюстрируются двумя гравюрами с мужскими фигурами в полный рост. Все эти изображения так или иначе прежде бытовали в средневековых медицинских рукописях.

На фоне успеха первого издания братья де Грегори инициировали второе, вышедшее в 1493 году. Под руководством гуманиста и медика Себастьяно Манилио «Сборник» был переведён на итальянский язык. В нём неизвестным мастером были перерисованы все старые и добавлены новые гравюры. Как отмечают специалисты, в них видно несомненное влияние венецианских художников-современников Джованни Беллини и Андреа Мантеньи: об этом свидетельствуют мускулистые, классические фигуры и характерная разработка пропорций, фона и перспективы. Вместе с тем иллюстрации отдают дань и более ранней традиции; они всё ещё слишком схематичны и искусственны, чтобы быть анатомически точными. Представленное переиздание 1495 года вобрало в себя все вышеперечисленные дополнения, но вновь вышло на латинском языке. Четыре новых гравюры наглядно изображают конкретные медицинские действия.

Переиздание начинается с фронтисписа, подчёркивающего более возвышенный стиль нового вида «Сборника». На нём изображён академик Петрус де Монтаньяна — идеальный учёный, знаток работ медицинских авторитетов прошлого, чьи имена запечатлены на обложках книг в его библиотеке. Он также предстаёт как практикующий врач: ниже изображены пациенты, ждущие приёма.

Последняя гравюра сопровождает трактат Мондино де Луцци наглядной сценой вскрытия человеческого тела: это первое печатное изображение аутопсии в истории медицинской литературы. Студенты столпились вокруг идеализированного мужского трупа, внимательно наблюдают или даже направляют хирурга, когда он делает разрез. С приподнятой кафедры к зрителю обращена мужская фигура, читающая трактаты Галена и Авиценны — признанных медицинских авторитетов.

«Сборник» стал важным свидетельством отхода от средневековых медицинских представлений и обращения к строению, структуре и «архитектуре» реального человеческого тела. Гравюры «Сборника» явно свидетельствовали о растущем интересе к анатомии человека, который достиг своего пика с публикацией основополагающего труда Андреаса Везалия «О строении человеческого тела» полвека спустя, а также об общем состоянии вдохновлённости классическими античными образцами и подходами.