Лицевой апокалипсис

В собрании русского лубка Адама Васильевича Олсуфьева среди прочих находятся двадцать листов лицевого Апокалипсиса XVIII века, отпечатанные с двадцати медных досок небольшого формата. Каждая гравюра иллюстрирует ключевые сцены из «Откровения» Иоанна Богослова с кратким описанием изображаемого события под картинкой — от четырёх строк и более. Текст и изображение, выполненное в грубой народной манере, обрамлены тонкой полоской незатейливого узора.

«Откровение» Иоанна Богослова — одна из наиболее часто иллюстрируемых книг Священного Писания в печатной графике. Безусловно, истоки иконографии сюжетов «Откровения» берут корни из серии работ Альбрехта Дюрера, выполненной в конце XV столетия. Гравюры Дюрера многократно копировались, как при жизни немецкого мастера, так и в последующие века. Западные образцы, попадая на русскую почву, перерабатывались отечественными мастерами, иногда значительно трансформируясь.

Один из самых известных сохранившихся гравированных «Апокалипсисов» — цельногравированная книга Василия Кореня, созданная в последнем десятилетии XVII века, через 200 лет после Дюреровской серии. Ксилографии Кореня частично повторяли основные композиции гравюр его предшественников и были раскрашены.

Лицевой «Апокалипсис» XVIII века из коллекции Олсуфьева выполнен неизвестным гравёром. «Богослов духом в небо восхищенный: зрит престол Божий зело украшенный, на нем же седяще … бог святый благороден, окрест же его двадесять четыре: престоли старцев в небесном мире», — так описано видение Иоанна, изображённое на представленном листе. Иконография и текст картинки позволяют предположить, что автор здесь запечатлел события четвёртой главы «Апокалипсиса». Следуя классической композиции изображения этого сюжета, восходящей к Дюреру, автор народной картинки помещает в центре престол с Сидящим и семь светильников над ним. Вокруг престола четыре крылатых существа — символы четырёх Евангелистов, — и «двадцать четыре престола; а на престолах видел я сидевших двадцать четыре старца, которые облечены были в белые одежды и имели на головах своих золотые венцы» (Откр. 4:4).

Интересно, что гравёр изображает старцев уже возложившими свои венцы перед престолом, в то время как Василий Корень на аналогичном листе в своём «Апокалипсисе» представил старцев ещё с венцами на головах, а Дюрер — полагающими венцы к престолу. Автор этого листа опускает изображение Агнца, имеющего «семь рогов и семь очей, которые суть семь духов Божиих, посланных во всю землю» и книгу с семью печатями (Откр. 5:6) из пятой главы «Откровения». Делает он это потому, что сцену с Агнцем и содержание пятой главы он переносит на следующий лист. С определённостью можно сказать, что первоисточником обеих гравюр были вольные копии с третьего листа «Апокалипсиса» Дюрера, однако разделившие его композицию на два отдельных сюжета.

М. В. Мотовилова